Часть 3. Перестроечный период.
От рассмотрения цен на лаек в довоенные годы, где лайка имела только промысловое значение, а ценность её характеризовала тем, на кого она больше применялась при охоте, вернемся вновь к послевоенным годам.
К этому времени крупные города и питомники стали центрами разведения лаек, а жители северных окраин, охотники госпромхозов (государственных промышленных хозяйств) становятся основными потребителями заводской лайки. Были востребованы выносливые лайки, способные принести пользу в жёстких, тяжёлых условиях промысла. Бесспорно, ценились лайки коммуникабельные в таёжной жизни и способные хорошо работать по соболю и другим куньим.
Цены на пушнину были стабильны, пушнина имела устойчивый спрос на внутреннем рынке и заготовлялась на экспорт.
Одновременно в городах росла численность дипломированных лаек. Для многих заводчиков в городах реализация щенков стала более привлекательным занятием, чем охота в лесу. Этот момент в истории лаек отечественных пород, пожалуй, является отправной точкой исчисления ухудшения рабочего досуга. Конечно, были и положительные сдвиги в породах, как то: увеличение поголовья, расширение границ разведения лаек, но негативное явно превалировало над позитивным.
Начался бурный рост дипломированных лаек и по таким видам, с которыми предки лаек вообще не были знакомы. Отметим, что по некоторым видам охот лайка пришлась, что называется, – лучше некуда. Такой, например, как охота на кабана. В этом виде нашли отражение: ярко выраженная охотничья страсть, здоровый инстинкт самосохранения, безудержная отвага, отличная ориентация на местности, высокая физическая выносливость.
Наряду с практической охотой, стали испытывать лаек по подсадному кабану, по утке, оленю, фазану, тетереву. Все норные зверьки стали каждый отдельным видом. Всё это делалось, чтобы собаку представить супер-универсальной. При этом забывалось, что хотя лайка универсальна как порода (из породы лаек можно вырастить выдающуюся соболятницу, бельчатницу, лосятницу, утятницу), но каждая особь не может по всем перечисленным видам быть выдающейся. Универсализм лайки усредняет её показатели. Только при узкой специализации можно достигнуть мастерства, т.е. диплома I степени. Стала теряться культура охоты с лайкой. Лайка, получив дипломы по оленю и фазану, допустим, в Ставрополье, на Всероссийской выставке может стать идеалом породы, набрав высшие баллы. Набор больших баллов стал основой племенной работы городских лаечников.
Бесспорно, в животноводстве бонитировочная оценка более точно определяет ценность той или другой особи, но это лишь при одинаковых условиях содержания: объективной беспристрастной оценке. Но собаководство – такая отрасль животноводства, где за каждой собакой стоит отдельный владелец, и поэтому высокие баллы, дипломы, оценки чаще отражают не ценность лайки, а “труд” и честолюбивое стремление владельца любым образом получить высокую оценку, высокий диплом.
С точки зрения серьезного охотника, особенно охотящегося с лайкой в таежной зоне, т.е. в местах коренного обитания лайки, величайшей ошибкой было приравнивание диплома по белке к диплому по соболю, равно как приравнивание диплома по боровой дичи к диплому по лосю. Ни один охотник в промысловых районах не будет портить лайку, обнаружив в ней склонность хорошо работать по соболю, лосю, стреляя с ней белку, а тем более тетерева. Тетерев, как только взматереет молодняк, не выдерживает полайку, и можно целый день потерять с лайкой, перегоняющей табун косачей по кедрачу. Охотнику это экономически не выгодно и он всячески старается подавить поползновения лайки подлаивать косачей.
Если же охотник, в зависимости от охотничьих угодий и личного опыта, имеет возможность добывать лося, он, обнаружив склонности лайки к работе по этому зверю, будет всячески их поощрять. Если же в силу каких-то обстоятельств ему лосятница не нужна, она всегда будет востребована другими охотниками. Мнение о том, что из любой лайки можно сделать лосятницу, нужно признать крайне ошибочным. Хорошие лосятницы редки, и это качество чаще наследуемо.
Старые охотники говорили: “…на белку охотится кто хочет, а на лося кто может…”.
Наверно, редки случаи в истории, когда какая-либо порода испытала на себе такое кардинальное изменение условий жизни, как лайка. Из полудикого существования, будучи постоянной спутницей таежного следопыта, она за короткий срок оказалась пленницей балконов, гаражей, сараев. В прежней жизни лайка северных народностей большую часть года сопровождала хозяина и не знала поводков. Рядом с охотником у неё выработалась сообразительность, постоянная готовность сотрудничать с вожаком (т.е. охотником). Поэтому лайка работает не “когда хочу”, а “когда надо”, и не “сколько могу”, а “сколько надо”.
Теперь лайка в городе постоянно испытывает дефицит общения с хозяином, с членами семьи. Перестройка и наступившие с ней новации ещё больше ухудшили её положение. Отсутствие спроса на меха, дороговизна транспортных услуг вынудили многих любителей лаек отказаться от поездок в северные области России. Прокорм лайки для многих людей стал неразрешимой проблемой.
Между тем, мы стали свидетелями того, как наши улицы наводнились мастиффами, стаффордами, хаски и шпицами. Для прокорма этих собак, оказывается, есть хорошие заморские корма, для транспортировки – иномарки, а для выставок отводят лучшие спортивные комплексы и павильоны. Наши ценнейшие породы охотничьих собак, являющиеся культурным наследием многих народов, для восстановления которых потребуется многие десятилетия, а то и столетия, влачат жалкое существование. Плохо владельцам, плохо собакам. Восточный философ А.Самарканди сказал: “Дерево, как бы мощны и крепки ни были его корни, можно выкорчевать за какой-нибудь час, но нужны годы, чтобы оно стало плодоносить…”. Что к сказанному можно добавить? Государственные ведомства и Росохотрыболовсоюз от решения проблем охотничьего собаководства практически отмежевались. Что происходит с лайкой, как с породой сейчас? Она быстро становится спортивной собакой. С каждым годом набирают значимость шоу-состязания по подсадным видам. О культуре охоты, о первоначальном назначении лайки напрочь забывается, новое пополнение лаечников (а им решать судьбу лайки, как породы) ориентированы на зверовых лаек, т.е. опять состязания на подсадных видах зверей. Те же из более состоятельных владельцев лаек, кто имеет желание охотиться с лайкой (но, не зная культуры охоты с ней), охотятся в лучшем случае облавным способом, в худшем стреляют с подъезда из нарезного оружия, “не отрывая зада” с сиденья. Весь смак охоты определяется значимостью зверя, его весом, быстротой и легкостью добычи, и пальбы из дорогого оружия.
Виновато ли новое поколение лаечников, что им не прививается культура охоты с лайкой, что не знают романтику таежных скитаний с лайкой тет-а-тет? Кто виноват в том, что зверю практически не оставляется шанс на выживание (нарезное, скорострельное оружие, стрельба с подъезда на автомобиле, снегоходе, тракторе и т.д.). Кто должен передавать старые традиции добывать зверя в честной борьбе, бережно и с уважением относиться к гордости российских угодий – лосю, что случаи безуспешных охот не должны приводить в уныние? У новых “зверовых” охотников с лайкой охоты скоротечны: быстрый отстрел хоть каким способом, фотографирование около лося (кабана, медведя) обязательно с лайкой (роль которой в добыче зверя чаще всего сводится к абсолютному нулю).
Думается, что утрата традиций культуры охоты касается всех охотничьих собак у нас, но культура охоты с лайкой теряется быстрее. В чем причины? Первая причина, видимо, в том, что лайка очень универсальная и пластичная порода, её легко можно приспособить к охоте, ранее ей не известной. Вторая причина в том, что очень скудно описание охоты с лайкой в охотничьей литературе. Если человек с детства зачитывался об охоте с легавой по красной дичи, или на зайца с гончей, и если это воспето ценителем красоты нашей природы, красоты работы собаки, передана поэтичность охоты, конечно, это западет в душу на всю жизнь. И человек будет всегда стремиться к этим охотам. О красоте охоты с лайкой написано немного, и все это рассыпано в редких охотничьих изданиях, в охотничьих журналах преимущественно довоенного издания. А между тем, охота с лайкой очень спортивна, эмоциональна, требует огромных напряжений сил: умения ориентироваться в лесу, ночевки под открытым небом. Все, кто долгие месяцы жизни проводил на промысле с лайкой, сопряженном с трудностями и суровыми испытаниями, всегда с любовью и теплотой вспоминают о помощниках по риску и годах жизни в тайге. Охота с лайкой, бесспорно, романтична. Кто должен убедительно показать молодому поколению лаечников, что прелесть охоты с лайкой заключается не только в “застреленных” килограммах мяса, а в том, как работает лайка, насколько её участие сказалось на результативности охоты.
Конечно, время перестройки отторгло большой слой населения от охоты с лайкой. Эта часть лаечников была лучшей в смысле сохранения традиций охоты с лайкой, знания правильного ведения породы. Сейчас, когда мы отметили пятидесятилетие принятия стандарта на породы отечественных лаек, закономерно бы подвести некоторую итоговую черту и задаться вопросом:
Все ли задачи, задуманные в 1947г. при стандартизации лаек в СССР, мы решили?
Какие задачи в ведении породы возникали за полувековой период заводского разведения?
В каком направлении вести селекцию лаек сейчас?
Эксперт Всероссийской категории Григорий Насыров.