Улька 9508/92 – очень хороший результат грамотной племенной работы.
Улька 9508/92 Е.Н.Шагиахметова родилась в 1989 году от Вогула 7139лзс Б.И.Орлова (г. Кушва Свердловской области) и Челны 6463лзс Г.З.Насырова (г. Екатеринбург). Она имела оценку экстерьера «очень хорошо», хотя в документах чаще, почему-то, пишут «отлично». Оценку её снижали за слабую одежду и некоторые детали строения головы. В остальном отлично сложенная, суховатая, физически развитая западносибирская лайка. Улька была рыжего с белым окраса. Сейчас при достаточном временном отдалении вспоминаются её «охотничьи проказы», а не её плюсы и минусы в экстерьере. Об этой собаке можно рассказывать много, жизнь её прошла на моих глазах.
Как правило, у породистых собак вопрос сватовства и щенения решает владелец суки или племенной сектор, если таковой есть.
Матери Ульки 9508/92, Челне 6463лзс, я подбирал пару на I Всероссийских состязаниях лаек. Челна 6463лзс очень успешно выступила со своим сыном Лешим 6464лзс. Вогул 7139лзс Б.И.Орлова тоже был призёром состязаний и мне очень понравился. Челна 6463лзс была расценена на дипломы IIмп и IIIкп, а Вогул 7139лзс получил IIк и IIIм. В те времена это было очень успешное выступление.
Итак, от Челны и Вогула родилось пять щенков. Селекционный план нужно было претворять в жизнь до конца, т.е. оставить щенков себе или же пристроить у близких надёжных охотников. У моего молодого родственника был собственный дом в городе. Я долго вёл с ним переговоры, что во дворе у него нужна собака. Он всячески отнекивался, ссылаясь на то, что лайка – охотничья собака, а он не охотник. Наконец я уговорил его взять у меня щенка, утешая его тем, что щенок, скорее всего, умрёт. Поэтому, вручая её, я незаметно перешёл на родной язык и приговаривал: «Уля, Уля». Уля с татарского языка переводится – «умрёт». Уля не умерла, ей предстояло пройти с хозяином одну охотничью жизнь. Обоим предстояло охотничье обучение. Её владелец был далёк от охоты и, похоже, считал глухаря перелётной птицей, а копылу с глухарём считал отдельными видами. Так вот владелец и Улька у меня на глазах становились охотниками. Ульке 9508/92 зверовая охота (в то время началось увлечение крупным зверем и на Урале) давалась легко и быстро, а владелец её оказался подстать собаке. В возрасте 1,5 года Улька на Невьянской испытательной станции получила дипломы III-й степени по подсадному медведю и вольерному кабану. Примерно с этого же возраста она «прикурилась» в работе по лосю, кабану от Челны 6463лзс и Лешего 6464лзс.
На вторые Всероссийские состязания по подсадным видам, которые проходили под Подольском на станции Авангард в Московской области, Улька 9508/92 Е.Н.Шагиахметова была заявлена запасной в команде Свердловской области. На состязаниях неожиданно затечковала Кукла С.Г.Любимова, и её место заняла Улька 9508/92.
Состязания были организованы достаточно хорошо. Прибыли участники из дальних регионов Советского Союза. Среди участников уже были собаки с большим количеством высоких дипломов. Борьба разворачивалась жёсткая. Абсолютными чемпионами стала пара Алтайского охотника Юдина с дипломами первой степени по подсадному медведю и вольерному кабану. Ульке к этому времени едва исполнилось два года. Она показала лучший результат среди одиночных выступлений и получила дипломы II-й степени по подсадному медведю и вольерному кабану. На любых испытаниях и состязаниях бывают обстоятельства, которые ставят собаку либо в благоприятные, а чаще в неблагоприятные условия. Организаторам обеспечить испытания собак в абсолютно равных условиях практически невозможно. Ульке 9508/92 на тех состязаниях по вольерному кабану достались неблагоприятные условия. По жеребьёвке ей пришлось работать на свежей, очень дикой кабанихе. Свинья мелькала среди кустов в осоке, ни одна собака не могла угнаться за ней и тот час же теряла её. Улька вышла на свинью и, не отставая, преследовала её по заболоченному вольеру до полного изнеможения. Наконец зверь залез в болотную заводь и не хотел выходить на берег. Улька 9508/92 побегала по берегу, вновь оказывалась в воде и, сделав круг или два вокруг кабанихи, поднималась на берег. Тут же бегал какой-то оператор и снимал на кинокамеру работу Ульки. После этого свинья не могла оторваться от собак, и организаторы сняли её с состязаний. Работа Ульки 9508/92 Е.Н.Шагиахметова на фоне этого скопления собак думаю, многими была незамечена. Но тогда меня просто распирало от гордости. Собаководство и гордыня, думается, две родные сестры. А тема эта отдельная.
Возвращаясь к портрету Ульки, стоит сказать, что она всегда была «заточена» на охоту. С ней было отстреляно много лосей и кабанов, добыто немало барсуков. Охоты в большинстве случаев проходили в Курганской области. К хозяину она особой привязанности не имела. В начале 90-х годов владелец оставил её в фермерском хозяйстве Курганской области, где по осени с ней и её разной собачьей роднёй охотились. Летом она с раннего утра отправлялась пасти лошадей с верховым пастухом. Понимая, что Улька 9508/92 ценная охотничья собака, я всегда расспрашивал пастухов, как ведёт себя собака, есть ли какая польза для пастьбы лошадей от Ульки. Пастух – человек далёкий от охоты и охотничьих собак отвечал: «Улька дура, она с утра до вечера только лосей и лает. Что на них лаять». Вечером она возвращалась всё же домой. Поев, ложилась на берег котлована, который находился напротив дома в 20 метрах через дорогу. Котлован, видимо, был вырыт прежними хозяевами дома, как противопожарный, а возможно, для домашней птицы. В котловане поселились и размножались ондатры. По ночам Улька 9508/92 караулила их и всех переловила. Было жалко смотреть на её разбой, но содержать собаку на привязи или в вольере лучше было и не думать. Она умела делать подкопы и находила прочие всевозможные способы побега на волю. По этой причине, т.е. невозможности содержать Ульку в вольере, хозяин оставлял её под моё попечительство в деревне. В городе она постоянно совершала побеги, могла перелезть через 2-х метровый забор. Будучи с вечера посаженной под семь замков, рано утром она чаще всего оказывалась у продовольственного магазина. Что её тянуло туда, так же осталось загадкой. Могу одно сказать, что дома кормили её досыта, т.е. тянул её к магазину не запах сыров и колбас. Я жёстко наезжал на владельца Ульки 9508/92 за неумение поладить с собакой. В результате она оказалась у меня в деревне. Я этому не очень радовался, т.к. пришлось содержалась Ульку в вольере, где ещё находились её сыновья: Шалый (впоследствии с приставкой Шаман) и молодой 2-х летним Ятрань. Был ещё Леший 6464лзс, который содержался так же вольно, как Улька, только за примерное поведение. Леший 6464лзс без меня никуда не уходил, и если я куда-либо отлучался из хозяйства, мог меня терпеливо и долго дожидаться.
Итак, начав рассказывать об Ульке 9508/92, я постепенно перешёл на других собак. Но возвращусь к портрету Ульки.
Была она независима от людей. Самостоятельна. Не прельщалась на людские ласки, но иногда снисходила и могла поласкаться, обнюхать человека. Потом быстро теряла интерес, уходила в себя, в свои личные, ей ведомые заботы. Думается у неё в голове рождались сцены охот, необъятные просторы лесов, свобода и свобода. Ещё несколько штрихов к портрету охотничьей лайки с кличкой Улька 9508/92. Я часто курсировал из Курганской области в Свердловск. В конце лета я прихватил Ульку с собой, не столько для возвращения, а больше для напоминания владельцу, что у него есть собака и нужно иногда вспоминать о ней. Доложив владельцу, что Улька 9508/92 приучилась к хорошим манерам, достойным порядочной охотничьей лайки, что она не будет, пожалуй, по утрам убегать к магазину. Я раскланялся с Улькой, её владельцем и уехал. Я думал, что с ней встретимся только осенью на открытии охоты. Но ошибся.
В следующий раз в Свердловск я приехал дней через 20 или больше. Переночевав у себя в квартире, я утром спустился в подъезд. Мне показалось, что у подъезда я заметил знакомую собаку. Да, это была Улька 9508/92, и я решил, что ко мне приехал мой родственник, но почему-то ни его, ни его машины я не видел у дома. Улька же крутилась возле меня. А когда я пошёл к своей машине, опередив меня, она оказалась у багажника и перебирала ногами, готовясь туда прыгнуть. Её хозяин не появлялся. Я посадил Ульку 9508/92 в багажник и поднялся в квартиру, чтобы позвонить родственнику, хотя всё ещё надеялся, что хозяин её здесь. Иначе как Улька с утра оказалась у моего дома. Мы жили в разных районах города. Чтобы оказаться у меня, Ульке 9508/92 нужно было пересечь несколько магистральных улиц, железную дорогу, не менее 2-х трамвайных линий. По улицам многонаселённого города нужно было пробежать 15-20 км. Ульку много раз привозили ко мне, но никогда не водили по улицам, разделяющим наши районы проживания. Я, всё ещё надеясь, что родственник вот-вот объявится, набрал номер его домашнего телефона. И немало был удивлён, услышав его сонный голос. Я в лоб спросил – где его Улька? Его ответ был: «Где ей быть, в вольере сидит». Я предложил ему посмотреть собаку в вольере. Через некоторое время, встревоженным голосом родственник рассказывал, что поздно вечером кормил Ульку 9508/92, она находилась в вольере. Как собака могла выбраться из вольера и где находится сейчас, он не знает. «А ты почему такие вопросы задаёшь?» Когда я ему сказал, что она находится у меня в посёлке Елизавет, он никак не мог поверить. Но …Действительность была такова.
Видимо Улька запомнила, что прежде чем оказаться на воле в хозяйстве, её всегда завозили ко мне в посёлок Елизавет. Как она могла запомнить дорогу, находясь в багажнике машины? Остаётся загадкой! А как она могла преодолеть 2-х метровую стену вольера? Уже нас не удивляло.
Ушла Улька 9508/92 Е.Н.Шагиахметова из жизни так же при достаточно странных обстоятельствах.
Последний год жизни она продолжала жить у меня на воле, в пригороде Свердловска. Улька целыми днями лежала у ворот дома, который я перестраивал. В её мечтах видимо опять возникали картины пастьбы лошадей, ночное подкарауливание ондатр, свобода и боязнь не заметить сборы к отъезду на охоту. Хозяйство к тому времени было ликвидировано. Приближалось последнее воскресенье августа – день города. Городские браконьеры с середины лета открыли канонаду на реке Исеть. Ульку 9508/92 это беспокоило, она всё чаще вглядывалась в сторону доносящихся выстрелов. В тот день я с утра уехал по своим делам, а вернувшись вечером, не застал Ульку. Скорее всего, не выдержав, она ушла к реке на выстрелы. Так Улька 9508/92 закончила жизнь.
У меня было много лаек, Улька осталась в памяти, как одна из самых лучших. Чтобы охотничьей собаке дать высокую оценку, нужно дать ей максимум охотничьей практики. Улька 9508/92 охотничью практику получила сполна. Так получилось, в основном с ней охотились на лося и кабана, хорошо она работала по барсуку и кунице. Это была собака, которая всегда занята «своим делом» – выискивала зверей. А если была пленена, т.е. помещена в вольер или посажена на цепь, то искала способы незаметного побега. Вечно стремясь к свободе, Улька никогда её не выпрашивала, никогда не скулила и не лаяла. Она решала эту проблему сама. Я и её владелец не раз обсуждали поведение Ульки 9508/92, её уникальную способность совершать всевозможные побеги. Я не отрицаю врождённую страсть к побегам у некоторых лаек. Но Улька, видимо имея наследственную отягчённость к побегам, ещё в молодом возрасте сумела один-два раза убежать, и это стало провокацией для свершения побегов на всю жизнь. От Ульки 9508/92 Е.Н.Шагиахметова было получено хорошее охотничье потомство. В вязках мы использовали производителей чаще уральского разведения, не смешивая с лайками Московской, ВНИОЗовской и других селекций. Наиболее известными потомками были: Шалый-Шаман, Векша, Ятрань, Белая-Кичь. Эти собаки, за исключением Ятраня, наиболее часто встречаются в родословных лаек, разводимых в Свердловской и Тюменской областях.
Эксперт-кинолог Всероссийской категории по
лайкам Г.З. Насыров (Екатеринбург), 29.11.14г.