Часть 2. Собаки и волки Усманского бора.
Усманский бор – один из наиболее крупных островных лесов Центрального Черноземья. Северную его половину в пределах Липецкой и Воронежской областей занимает Воронежский заповедник (31 тыс. га), юго-восточную часть – республиканский заказник (23 тыс. га), юго-западную, отделенную от заказника рекой Усманкой, – учебное хозяйство Воронежского лесотехнического института – ВЛТИ (13,6 тыс. га суши, огибающей северную часть Воронежского водохранилища и примыкающей к г. Воронежу).
После долгого отсутствия, связанного с интенсивным преследованием, волки появились в Усманском лесу в 1971г. Они живут одной семьей 18 лет. Как и на Хопре, специализируются на добыче размножившихся оленей, только благородных. Численность волков колебалась от 1 до 15 (в среднем 6) особей. Максимальная плотность населения в пересчете на 1000 км2 достигала 21 особи. Изъятие составляло 18,7 %. Семья полностью не разрушалась и быстро восстанавливала оптимальную структуру. Волки осели преимущественно в Воронежском заповеднике, где их меньше всего беспокоили. Периодически они уходили в открытые угодья к северу и в наполненный людьми лес (особенно в бесснежное время) к югу – в республиканский заказник (там хищников преследовала бригада охотников) и на территорию хозяйства ВЛТИ.
За время нахождения волков в заповеднике там не отмечалось ни одного выводка собак. Не было в районе расположения волчьих логовов и лисьих нор. В северной и восточной частях заповедника по периферии встречались иногда (преимущественно в охранной зоне заповедника рядом с населенными пунктами) бродячие собаки. Зато в местах редкого пребывания волков и полного их отсутствия сформировалось настоящее “царство” бездомных собак-оленятников. Так, на территории учебного хозяйства ВЛТИ только с сентября 1974 по март 1975г. бригадой охотников вместе со студентами, прочесывавшими лес, было убито 80 собак. Из них больше двадцати постоянно жили в лесу четырьмя стаями. К заметному снижению численности хищников это мероприятие не привело. В 1975-76 гг. там было убито 86 собак. В эти же годы в республиканском заказнике истребляли (иногда с применением капканов у привады) по 30-36 бездомных собак. По своей сути собаки ничем не отличались от хоперских. Некоторые дворняжки были с примесью крови легавых собак. Безнадзорными иногда становились затерявшиеся в лесу охотничьи и брошенные пастушьи собаки. Но главными рассадниками хищников служили примыкающие к лесу села и города, выстроенные в лесу многочисленные базы отдыха, санатории, пионерские лагеря, рыбачьи поселки. Отдыхающие и сторожа обычно содержат собак без привязи, а по окончании дачного сезона бросают их на произвол судьбы. Только от с. Чертовцы Рамонского района до г. Воронежа построено 18 таких баз и рыбачий поселок из 700 домиков, в республиканском заказнике – 26 баз и лагерей.
Вольная жизнь безнадзорных собак начиналась с посещения свалок с пищевыми отбросами. С выпадением снега образовывались стаи, которые бродили по лесу. Важным этапом на пути собак к активной охоте за благородными оленями было разыскивание и поедание ими остатков убитых охотниками копытных, а также преследование подранков.
Среди собак обычно оказывалась “заводила”, подающая пример в охоте. Остальные быстро приноравливались к её действиям. Попробовав оленятины, собаки становились постоянными её потребителями и постепенно дичали. Часть их оставалась жить в лесу, другая продолжала посещать свалки. Но были и такие, которые жили в населенных пунктах, по-видимому, имели хозяев, однако регулярно ходили на охоту в лес. В Усманском лесу встречались одичавшие, полуодичавшие и не одичавшие собаки-оленятники. Тем не менее все они вели себя в лесу по отношению к человеку осторожно, будто понимали, что творят в природе черное дело. Олени, как и на Хопре, в кризисной ситуации иногда искали спасения возле людей.
Собаки ходили по лесу уверенно: знали, куда и зачем, часто использовали звериные тропы. Словом, это была их территория. Приемы и время охоты были такими же, как на Хопре. Если олень, загнанный на лед, проваливался под него, хищники садились вокруг полыньи и ждали, когда он утонет. Иногда олень сам искал спасенье в незамерзшей реке, а преследователи ждали его на берегу.
Многие собаки хорошо знали места зимней подкормки оленей и нападали на них у кормушек. Олени часто сосредотачивались вдоль железной дороги, ведущей к пос. Рамонь, где подбирали потерянную при перевозке свеклу. Сюда же приходили и собаки. За одну охоту им удавалось убить не более одного оленя. Отощавших животных собаки брали сравнительно легко. У туши держались до полного её использования и ещё какое-то время лежали возле костей. Чаще отдыхали чуть в стороне на пригревах бугров под соснами, иногда на свежих пороях кабанов и в стогах сена.
Зимой при недостатке кормов и обилии ослабевших оленей кабаны часто тоже убивали их и переходили на мясное меню (Соломатин, 1979). В это время они сплошь и рядом выступали в роли комменсалов собак. Быстро уничтожали убитых ими оленей и стимулировали хищничество собак.
Как и на Хопре, в Усманском лесу собаки изредка охотились в одиночку и парами. Но чаще стаями по 3-5 собак, иногда объединялись 10-11 хищников.
Олени в кормовом рационе собак (84 данных) составили 92,8 %. Преобладали сеголетки обоего пола. Реже встречались взрослые: самки, молодые и старые рогачи, среди которых были подранки. Добычей собак становились погибшие в турнирных боях особи и ослабленные после гона самцы. Снег на оленьих тропах был залит кровью. Как и на Хопре, собаки выедали у оленей мякоть задних ног сначала на бегу, потом на земле. Далее разрывали живот. Шею не трогали. Изредка (4,7 %) в рационе встречались кабаны (сеголетки). Однажды стая из 8 собак закружила взрослого кабана. Он был сильно окровавлен. 3-4 хищника бросались с лаем на жертву, остальные отдыхали, чесались. Через некоторое время собаки менялись.
Охота на косуль отмечалась неоднократно. Но всего лишь один раз зарегистрирована убитая собаками косуля. Отмечена взрослая, хорошо упитанная енотовидная собака, задавленная у трупа оленя. Есть её хищники не стали. На лисиц и зайцев, несмотря на их обычность в лесу, собаки внимания не обращали. Однажды они не погнались и за тяжело раненной в живот лосихой с двумя лосятами. В других случаях при погоне за оленями и косулями проявляли большое упорство.
Выводки собак встречали с марта по июнь. 10 раз их находили в норах: в вырытых самими собаками, в старых барсучьих и расширенных лисьих. Один раз обнаружили выводок под кучей хвороста. В выводках было по два щенка, по три, по шесть, 11 и 12 (в среднем 6,6). Известны случаи, когда вблизи выводков собаки преследовали велосипедистов, бросались на грибников. Кобели из гонной стаи нападали на детей. После обнаружения нор человеком суки не перетаскивали малышей (кроме одного случая). Однажды вместо убитой суки щенят кормил отрыжкой из оленятины отец, по-видимому волко-собачий гибрид.
В декабре 1977г. на территорию учебного хозяйства ВЛТИ зашла стая из 8 волков. Через некоторое время двух застрелили, остальные держались в пределах Левобережного и Животиновских лесничеств (10,1 тыс. га) до середины 1978г. В отличие от Хоперского заповедника, собаки из лесных угодий быстро исчезли, что подтвердил учет животных по снегу в марте 1978г. Известны два случая нападения волков на собак в Левобережном лесничестве. В Правобережном лесничестве ВЛТИ (3,5 тыс. га), примыкающем к г. Воронежу, куда волки не заходили, зимой 1977/78г. было застрелено 47 собак (1342 в пересчете на 1000 км2). Мало изменилась картина и сейчас. Зимой 1988/89г. в Аэропортовском, Кочетковском логах и в окрестностях рыбачьего поселка Правобережного лесничества зарегистрировано три стаи собак (7,11 и 3), преследовавших оленей и косуль. Поскольку собаки живут в зеленой зоне города и являются из-за отсутствия волков постоянным компонентом местных ценозов, стрелять их здесь нельзя. Новым рассадником собак в описываемом районе стала недавно организованная в северной части г. Воронежа большая свалка с пищевыми отбросами.
И, тем не менее, волки в настоящее время специально на собак не охотятся. Собаки покидают лес, по-видимому, из-за одного присутствия волков как опасных конкурентов, претендующих на ту же экологическую нишу. В 1941 – 1952 гг. собаки составляли в кормовом рационе волка в Усманском бору и близ него 17,6 %, больше, чем олени; на первом месте стояли зайцы. Теперь – 0,8 % (олени 71,5 %, зайцы отсутствуют вовсе).
В то же время в мае 1975г. в окрестностях Воронежа в республиканском заказнике мы видели днем сразу четырех волков, упорно преследовавших по пятам, местами “веером”, лисицу, вид у которой был изрядно потрепанный.
Таким образом, в Воронежском и Хоперском заповедниках четко проявляется “закон конкурентного исключения”: где живет семейная стая волков, да ещё большая, одичавших собак быть не может. Они избегают волчьих охотничьих мест. В этом видна полезность волка, обитающего даже в небольших по площади заповедниках. К аналогичным выводам пришел и Т.Бараташвили (1987), наблюдавший волков и собак в Боржомском заповеднике. В рассмотренной ситуации волк является своеобразным буфером, препятствующим проникновению в биоценозы чуждого им вида.
Ряд ученых квалифицируют волка как опасного распространителя многих болезней, в том числе гельминтозов, среди диких и домашних копытных (эхинококка, мозгового цепня, альвеококка, тений и других). Жизненный цикл упомянутых внутренних паразитов представляет собой цепочку, в которой промежуточными хозяевами служат копытные, а также человек. Безусловно, поедая трупы павших животных, волк распространяет гельминтозы, опасные инфекции (в том числе бешенство), служит прокормителем многих видов пастбищных и норовых клещей, поддерживает тем самым очаги арбовирусных инфекций (заболеваний, переносимых членистоногими – клещами, комарами, москитами и другими). Но эти же болезни с ещё большим успехом, в силу большей плотности населения, переносят и заменившие волка в природе бродячие и одичавшие собаки. Вот почему гельминтозами, тем же эхинококкозом, поражаются копытные и в тех местах, где волки полностью отсутствуют. Собаки там являются фактически единственным окончательным хозяином в жизненном цикле эхинококка. Волк, убивая и вытесняя собак из ценозов, сокращает очаги упомянутых и других болезней.
Известно, что собаки, заменившие волка в природе, лучше уживаются с лисицей – основным носителем вируса бешенства в природе. Антагонизм между ними выражен слабо. Выводковые норы тех и других могут располагаться поблизости друг от друга, а сами хищники иногда совместно кормятся у трупов павших животных или скоплений отбросов. При таких контактах они могут взаимно заражать друг друга целым рядом болезней.
На территории Хоперского заповедника пятнистый олень оказался зараженным элафостронгилезом – особой формой паразитического червя, вызывающего тяжелейшие нарушения центральной нервной системы и легочное заболевание. Передается болезнь от копытного к копытному через сухопутных моллюсков без участия хищников. Чем выше плотность населения копытных, тем выше зараженность. Волк в данной ситуации, выбирая в основном больных животных, способствовал оздоровлению популяции пятнистых оленей. Поэтому мерам радикальной борьбы с волком на заповедных территориях должно противостоять разумное регулирование их численности.
Л. Рябов, кандидат биологических наук,
«Охота и охотничье хозяйство» № 4 – 1990г.