Случаи, о которых будет идти речь, имели место в 1920 году в Кушвинском районе. По причине неурожая кедровых орехов и ягод, медведи в этот год не запаслись жиром для зимней спячки, вследствие чего лежали в своих берлогах неспокойно и некоторые из них сделались шатунами. Одни из этих шатунов бродяжили в полном смысле этого слова, другие же лишь меняли места своих лёжек, стараясь найти какую-либо пищу.
Чем же питались эти шатуны?
Весной 1921 года, в начале апреля, мы с Б.А.Трубиным в Кушвинской казённой даче набрели на две лёжки одного такого медведя. Первая лёжка была в большом муравьище, которое он съел вместе с его обитателями. Лёжка была окружена правильным валом из его кала, по не вполне переваренным частицам которого ясно можно было определить, чем этот голодный зверь питался.
Вторую лёжку в версте от первой этот медведь устроил в зароде откопанного в лесу, на лесосеке, сена. Эта лёжка тоже оказалась окружённой валом из кала, из рассмотрения которого ясно было видно, что зверь питался сеном! Правильное расположение кала дало возможность вывести заключение, что этот медведь старался всё же не давать следа с лёжки и для испражнений выставлял только зад.
Несколько шатунов благополучно дотянули до весны. Иные, попав под пули охотников, которым в этот тяжёлый год было не до охоты, т.к. многие из них сами питались чуть ли не сеном: вполне, например, достоверный факт, что в Кушвинском заводе на мельнице иногда мололи резаную солому, за размол которой бралась плата ржаной мукой…
Тем не менее, в эту зиму несколько бродячих медведей всё же были убиты при исключительных обстоятельствах.
Один их них в декабре месяце появился около полуночи на улицах в центре Нижне-Туринского завода и перепугал встретившихся ему людей. Чувствуя себя среди завода не в своей тарелке, этот медведь пытался забраться в окно жилого дома, но, испуганный криком хозяев, незванный гость, наконец, успокоился в огороде у сметанного стога соломы, где и был найден местными охотниками, братьями Кузнецовыми, которым успели сообщить о появлении в заводе медведя.
Стрелять его пришлось в темноте, при слабом свете фонаря, и первые выстрелы не оказались смертельными. Раненый зверь успел покусать одного из братьев и пошёл Береговой улицей, а затем вброд через реку Туру, немного ниже завода. В реке его снова ранили. На выстрелы медведь бросился обратно, успев покусать второго Кузнецова, но всё-таки был им убит.
Зверь был крупный и очень худой. Местным исполкомом искусанные братья Кузнецовы и голова медведя были отправлены в Пермь для медицинского исследования, т.к. возникло предположение, что зверь бешеный. Однако оно не подтвердилось. Никакой награды Кузнецовы не получили, хотя наградить следовало бы.
С охотниками дер. Лаи Баранчинской волости, О.Ф.и Ф.М.Лыловыми произошёл уже курьёзный случай.
В январе 1921 года Лыловы охотились на куниц в восточной части Кушвинской дачи, где у них имеется промысловая избушка. Возвращаясь домой на лошади по проложенной ими дороге, братья Лыловы перепилили ель, упавшую поперёк дороги и мешавшую проезду, и, кстати, под оттащенную вдоль дороги вершину ели спрятали одно ружьё, завёрнутое в мешок, чтобы не возить его домой, т.к. предполагали скоро опять приехать на промысел. Ружьё было спрятано с дороги, “от полоза”, чтобы не дать никакого следа.
Каково же было удивление наших охотников, когда возвратившись через несколько дней, они этого ружья под ёлкой не нашли!.. Обескураженные охотники проехали в свой балаган и стали думать и гадать, кто бы мог оказаться похитителем ружья.
Грешным делом, – подумали на одного охотника, не особенно чистого на руку, хотя всё-таки никак не могли понять, как он мог догадаться, что под вершиной лежит ружьё: спрятано оно было умненько, опытными охотниками, без какого-либо следа на снегу.
Настало утро, и охотники решили основательно расследовать это загадочное дело. Стали внимательно следить по дороге, но человеческих следов на ней, кроме своих собственных не обнаружили. Заметили лишь следы ногтей, прошедшего дорогой медведя. Продолжая поиски дальше, они увидели, что след своротил с дороги в сторону, тут, идя следом, они уже ясно смотрели, что медведь несёт в зубах какой-то предмет, чиркая им по снегу.
Дошли до места, где медведь утоптал снег на пространстве нескольких квадратных сажен, и здесь, вооружившись палками, вырыли из-под снега мешок, в котором было завёрнуто ружьё, – но последнего не нашли. Теперь они были уверены, что похитил ружьё медведь…
Решили продолжить поиски дальше и скоро по следу увидели, что зверь продолжал нести ружьё, прочёркивая стволом на снегу в тех местах, где он проваливался глубже. После долгих поисков, наши охотники, наконец, нашли и ружьё, только ложа оказалась искусанной.
Этот курьёзный случай объясняется тем, что ружьё Лылова было смазано салом, запах которого чуткий зверь и услышал, проходя по дороге мимо вершины, где оно было спрятано.
Этот медведь вскоре был убит Ясьвинским охотником Петерюхиным, с которым сошёлся на дороге. Стрелянный в грудь шагов за 60, зверь кинулся на охотника, который пустился от него бежать по дороге. Слыша, что медведь его догоняет, Петерюхин бросился в сторону дороги, но пробежав несколько шагов, запнулся и упал. В это момент зверь перескочил через него и разорвал на нём куртку. Петерюхин быстро встал на ноги, без оглядки быстро добежал по дороге до своей лошади, на которой и уехал в деревню Ясьву.
На другой день он приехал уже с товарищем, и они нашли медведя мертвым недалеко от того места, где Петерюхин, споткнувшись, упал.
Этот медведь также оказался очень худым.
Ф.Ф.Крестников. Журнал “Уральский охотник” март 1924 года.