Часть 1. Лайки – великий народ.
Среди бескрайних просторов Русского Севера, от Кольского полуострова и до самых восточных пределов Евразийского континента, от таежных урочищ Южной Сибири и до берегов Ледовитого Океана, на протяжении многих столетий проживает многочисленный, удивительно трудолюбивый и разносторонне талантливый четвероногий «народ». Имя этого великого народа – ЛАЙКИ.
С абсолютной уверенностью можно сказать, что ни одна, из ранее существовавших, или ныне существующих современных пород собак, никогда не имела, и не будет иметь для человека того практического значения, как эти уникальные, неприхотливые труженики.
Подтверждением того, что Всевышний послал человеку лайку «для повседневной жизни», а всех остальных собак для «специальных поручений» или развлечений, говорит уже сам обширный ареал обитания остроухих собак. Их «племенные ответвления», кроме Евразии, можно встретить и в Центральной Африке, и на просторах Североамериканского Континента…
Оценить по достоинству истинный вклад ближайших «сподвижников» человека, проживающего в самых суровых и диких климатических условиях Земли, вряд ли представляется возможным. Он просто неоценим.
Разностороннее применение лаек во всем, что сопутствовало повседневной жизни человека на протяжении многих столетий, начиная от охоты, охраны жилища, пастушьих обязанностей и, заканчивая ездовым предназначением, безусловно, ставит лаек на первое место среди всех остальных «пользовательских» пород мира.
К сожалению, именно универсальная «демократичность» породы долгое время не шла ей на пользу.
Пригодность лаек к различной работе. Способность охотиться на любую «живность» без исключения. В какой-то мере, даже доступность породы для приобретения и содержания «простыми» охотниками. Все это приводило к тому, что в сообществе «культурных» собаководов и охотников (к каковым относили себя, прежде всего, представители высшего сословия) лайки не имели должного признания.
Многие знатные охотники отводили лайкам роль «крестьянской» собаки. Чуть ли не обычной дворняжки…
Многочисленные охотничьи таланты не имели ни уважения, ни почтения. Уникальная охотничья «всеядность» северных собак, даже вменялась им в вину и служила, как бы доказательством их беспородности.
В укреплении подобных предубеждений значительную роль играло и то обширное разнообразие породных типов, которое, еще 100-150 лет назад имело место среди необъятных пространств северных губерний Российской Империи. Да и чему удивляться, если «соседние» поселения Русского Севера и по сей день, разделяют сотни километров практически безлюдной местности. А что говорить о состоянии транспорта и немногочисленных средств общения сто или двести лет назад?
Вполне объяснимо, что на сравнительно обособленной территории, какой либо губернии или уезда (иногда и более ограниченного пространства) образовывались «местные» породные группы. Они могли значимо отличаться от остальных единоплеменных собратьев по окрасу, размерам, экстерьерным особенностям, а иногда и по охотничьим «предпочтениям».
Обуславливалось это, как достаточно ограниченным кругом лучших производителей, так и практическим применением собак в данном регионе, т.е. их охотничьей специализацией.
В вопросах формирования экстерьера имели место национальные и племенные традиции коренных народностей. К примеру, в одном из небольших хантыйских родов почему-то считалось, что собаки рыжего или черного окраса могут принести несчастье, в связи с чем, в стойбищах, принадлежащих этому роду лайки были преимущественно «волчьего» серого окраса, включая все его оттенки. В то же время, километров 300-400 юго-восточнее, рыжие лайки возле чумов таких же хантов были совсем не редкостью.
Так или иначе, но как уже отмечалось выше, очень долгое время, в глазах высокообразованных и привилегированных охотников прошлых лет, лайки были, мягко говоря, не в почете.
Я думаю, что этот необоснованный «кинологический снобизм» охотников более обжитой европейской части России был связан с несколькими причинами.
В первую очередь с отсутствием полноценных знаний о породе.
«Кастовостью» помещичьих охот, где практическая сторона всякой охоты уступала место барской потехе и удали. Добытые трофеи были скорее предметом азарта и бахвальства, нежели целью удовлетворения жизненных потребностей.
Даже то, что абсолютное большинство «красного» зверя, шкуры которого так почитались «власть предержащими», добывалось именно с помощью неутомимых тружеников – лаек, долгое время не привлекало внимания именитых собаководов.
В какой-то степени, этому способствовало и «прозападное» настроение высшего сословия Российского государства (из истории мы знаем, что даже родной язык в дворянском обществе не был в чести и повсеместно подменялся французской речью, по крайней мере, до Отечественной Войны 1812 года). Так продолжалось примерно до середины позапрошлого века.
К чести российского родового и титулованного дворянства нашлись и те кто, несмотря на экстерьерную «невзрачность» и внешнюю непрезентабельность лаек, сумел определить их истинную природную ценность.
Долгое время оставаясь немногочисленными, эти энтузиасты породы, тем не менее, не оставляли своих трудов по изучению и популяризации северных собак среди «цивилизованного» охотничьего общества России. Благодаря чаяниям таких подвижников, их исследованиям и статьям, многие из которых можно причислить к научным трудам, общественный интерес к лайкам не только обозначился, но и стал активно расширяться. В охотничьих изданиях того времени стали появляться, пусть немногочисленные, но разнообразные материалы. Они касались не только способов охоты с лайками, практикуемых в различных местностях, но и представляли собой серьезные исследования по всему породному многообразию северных собак Российской Империи.
Благодаря статьям Серошевского, Бек-Юсуфа, Эрнста, Поспелова, Косырева и других, лайки, наконец-то, вышли из периода долгой безвестности. В ряду многих авторов, посвятивших свои труды северным собакам, особняком стоят такие крупные знатоки и популяризаторы лаек как М.Г.Дмитриева-Сулима и князь А.А.Ширинский-Шихматов. Последний, являясь одним из знатнейших медвежатников России того времени, не мог не заинтересоваться собаками самой «медвежьей» породы страны.
Личные качества, уровень образованности, близость к высшим слоям общества и, естественно, финансовые возможности на многие годы сделали князя Ширинского-Шихматова главным авторитетом в вопросах, касающихся всего породного многообразия лаек и охоты с ними.
Повсеместному повышению к лайкам общественного интереса, конечно же, послужил и резкий подъем промышленного развития Сибири и Дальнего Востока во второй половине ХIХ века.
Волна промышленного люда, хлынувшая на освоение ранее безлюдных регионов, включала в себя людей с самыми разнообразными интересами, в том числе и охотничьими.
Приобщившись и пристрастившись в Сибири к охоте с лайками, большинство охотников европейской части России, уже просто не считало возможным обходиться без этих уникальных собак. Вместе с этими «первооткрывателям» сибирские лайки начали «колонизацию» ранее ими не освоенных западных территорий и получили широкое распространение именно среди охотников практиков.
На этом я хотел бы закончить свое затянувшееся «предисловие» к заметке, имеющей, совсем другую цель, нежели общее славословие в адрес лаек.
Марк Александров, 2004.