О работе северной авиации написано очень много как героического, так и курьёзного. Нового здесь сложно добавить. Профессия авиатора на Севере очень уважаема. Чуть свет на нагруженной доверху промхозовской машине въезжают охотники на территорию авиапорта. Он встречает их рокотом множества авиационных моторов. Техники уже прогревают движки. У одного самолёта ходят кругами охотовед с экипажем. Шофёр лихо разворачивает машину, становясь задним бортом к самолётной двери. Пилоты осматривают «загрузку», ворча, что дескать уже 15 минут, как по плану должны быть в атмосфере. Всё правильно, но они ждать не должны.Насквозь знакомая «Аннушка» встречает металлическим холодом. Начинается погрузка. Самое тяжёлое – снегоход и бочка бензина, которые заталкиваются вперёд и намертво привязываются верёвкой, чтобы не дай бог не сдвинулись в полёте. Потом укладывается всё остальное: карты, канистры, бензопила, лыжи, палатка, печка, мешки с постелью и одеждой…
Наблюдающие за погрузкой пилоты качают головами и цедят сквозь зубы, что самолёт – это всё-таки не ишак и у него есть предел допустимого. Наконец, всё загружено. «Аннушка» забита под потолок, оставлен только маленький лаз сверху для того, чтобы пилотам пробраться в кабину, они лезут чертыхаясь. За ними следом охотовед. Лётчики по рации переговариваются с диспетчером. Наконец раздаётся команда – от винта – и двигатель начинает набирать обороты, выруливает на полосу, разбег и уже в воздухе. Отрыв был классным, всё-таки Север формирует отличных пилотов.
Все смотрят в иллюминаторы на проплывающую внизу тайгу. Полёт длится уже час. Внизу озера Воеволи. Сейчас там крупная оленеводческая база, в которой содержится стадо домашних оленей. Построена изгородь, чтобы дикари не уводили домашних оленей. А несколько лет назад здесь жили охотники. На среднем озере виден чёрный квадратик зимовья, в этой избушке жил С.Чагин, учитель по образованию и промысловик по жизненному призванию. До десяти тонн рыбы и ста оленей добывал он. Где-то на острове среди этих озёр наткнулся он однажды на упавший лабаз и среди всякого сгнившего хлама обнаружил старинное ружьё, на гранёном стволе которого было клеймо: двуглавый орёл и дата – 1850г. Ружьё разглядывали всем промхозом, а затем Серёга отнёс его в местный музей.
Из последнего озера вытекает река Воеволихан. По ней вьётся, повторяя речные изгибы, тропа из двух параллельных полос – следов оленьих нарт. Здесь оленеводы ездят на факторию. С восточной стороны в Воеволихан впадает река Хусмунд. Километров за двадцать от её устья видно небольшое озеро без названия. Несколько лет назад там «диковали» охотники. Их палатка стояла на берегу, а озеро оказалось гиблое. Даже лёд нельзя было растопить на воду. Сплошная соль и к тому же запах сероводорода. Тогда на воду таяли снег. А вот оленям озеро нравилось. Это же природный солонец. Они на нём большие лунки копытами долбили! Нигде больше подобного видеть не приходилось. Но сейчас здесь пусто, не видно даже следочка.
Самолёт летит дальше на север. Километров через пятьдесят будет пересекать Полярный круг. Самолёт качнуло, и по тому, как заложило уши, стало понятно, что снижается. До места, куда высаживали охотников, оставалось километров сто. Пилоты с охотоведом решили лететь пониже, чтобы видеть, что делается внизу. Уже видны тропы, натоптанные оленями в тайге. А вот и первый табунок. Пять оленей вытянулись по тропе и спешат друг за другом. С самолёта пытаются рассмотреть – важенки это или быки. Для опытного глаза это нетрудно. Но вообще оленя мало. Скорее всего это остатки основной массы, ушедшей на север, или, как говорят на промысле – «хвосты». Нужно лететь дальше – «в голову».
Самолёт идёт достаточно низко. Вся тайга, как на ладони. Вот и знаменитые «санитары». Трое волков бегут по оленьей тропе. Впереди крупный пепельно-рыжей масти зверюга. Сколько же он загубил оленей, пока вымахал в эдакого громилу? Не одну сотню, наверное. Эх, если бы летел вертолёт. Пилоты и охотовед тоже качают головами. И опять внизу редкая приполярная тайга, оленьи тропы, иногда мелкие оленьи табуны.
Через некоторое время полёта внизу виднеется рубчатый след снегохода. Значит, где-то недалеко люди. Оглядев окрестности, по признакам можно определить место. Самолёт подлетает к озеру Тампако. Здесь находится первая бригада. Машина летит прямо по следу. Вскоре становится виден жёлтый снегоход и два человека, копающихся около него. Они задрали головы и смотрят на самолёт, он делает круг над ними. Охотники никак не реагируют на это. Значит, у них всё нормально, садиться не надо. Самолет выравнивается и летит дальше. Решили залететь на Комеско, посмотреть, как там дела. А потом искать место, где высадить очередную бригаду. На озере Комеско находятся охотники В.Боровиков и М.Суханов. В восточном конце, в небольшом «аппендиксе» откуда вытекает река, видна палатка. Около неё туш двадцать добытых оленей. Дыма нет, значит мужики на работе. Они выбрали хорошее место для палатки, и следов свежих здесь, кажется, побольше.
Дальше решили лететь на север километров за тридцать и там садиться. Чтобы выбрать место для посадки, охотники забрались в кабину к пилотам. Отсюда хороший обзор, не то что в боковой иллюминатор. Взгляду просторно. Прямо по курсу прозрачно-серебристый диск вращающегося винта. Справа остаётся довольно большое озеро Онека. Оленей на нём не видно. Впереди петляет какая-то извилистая речка, а вокруг неё целая система больших и малых озёр. Самолёт делает круг, чтобы осмотреться. Хорошее место. На одном озере видно штук двадцать оленей, стоящих в куче. Самолёт делает второй круг и ищет место для посадки. Наконец, «Аннушка» приземляется и самолёт ещё некоторое время прыгает по снежным кочкам. Охотники уже выскакивают из кабины с карабинами, но вместо оленей видят только снежный вихрь в конце озера. Есть надежда, что это не последние.
Машина разворачивается и останавливается у кромки леса. Приехали.
Начинается выгрузка вещей. На снегу вырастает беспорядочная куча из ящиков и мешков. Надо же, и откуда взялась такая груда шмоток?! Но, как не крути, всё нужно. Отсюда в магазин не сбегаешь.
Недалеко, в тальнике, взлетела стайка белых куропаток. Молоденький второй пилот просит дробовик и, проваливаясь в снег, идёт в ту сторону. Глядя на него, охотовед заводит снегоход и с карабином через плечо уезжает в направлении, куда скрылись олени. На что-то ещё надеется или просто после посёлка душа просит острых ощущений. Всегда так бывает, когда после долгого перерыва прилетаешь в тайгу.
Командир тем временем показывает охотникам точное место посадки. Всё ясно. Они на реке Холюкан, а озёра вокруг, если судить по пилотской карте, все безымянные. Ближайший ориентир – высота 538. Вот она: пологий лесистый хребет к западу от места высадки.
Возвращаются охотники, оба без трофеев. Второй пилот садится на ящик с макаронами и начинает интенсивно вытряхивать снег из унтов. Глядя на это, командир замечает, что куропатка вряд ли стоит промокших носков, тем более если впереди три часа полёта, а в кабине ненамного теплее, чем на улице.
Пилоты с охотоведом прощаются с охотниками и садятся в самолёт. Облегчённая машина через двести метров разбега уже в воздухе. Самолёт делает круг, выравнивается и плавно несколько раз покачивается с крыла на крыло. На языке авиаторов это значит: «До свидания и удачи».
Тишина. Охотники садятся, достают рюкзаки с термосами и бутербродами. Первым делом надо перекусить, а потом… Потом надо ставить палатку, пилить дрова, обустраиваться, как у себя дома!
Журнал «Охота и охотничье хозяйство».